«выдать старообрядцам кирпичи бесплатно!»
— Когда мы только начали строиться, почему-то была железная уверенность, что и народу будет больше, и денег нам будут жертвовать активнее, другими способами помогать, — делится Владимир Собянин. — У меня была заоблачная надежда на то, что все будет быстро и успешно. А сейчас думаю: если бы знал, каким будет тернистый путь, может, и не отважился бы пойти по нему.
Отдельного разговора заслуживает Антонина Ситник — она была первой в начале «нулевых» в Уральской епархии, кто решился на отважный шаг строительства храма в селе Русская Тавра.
— Перед началом работы я опросила наших местных христиан — желают ли они, чтобы у нас появился храм? Конечно, все откликнулись: «Нужен!» Но, как только началось строительство, тавринцы помогать не стали. Поддерживала Клавдия Змеева из близлежащего села Сарсы — она помогала мне по дому в то время, пока я ездила по всей области и искала спонсоров, которые бы помогли с материалами.
Освящение храма во имя апостолов Петра и Павла в с. Русская Тавра Свердловской области, 2007 год
…Ездила в Верхнюю Пышму (это километрах в двухстах от Русской Тавры), в Берёзовском — городке под Екатеринбургом — ей помогли с кирпичом. Директор здешнего предприятия, к которому она пришла со своей просьбой, сразу спросил у Антонины Степановны: «Сколько кирпича вам надо?
» У нее уже было подсчитано: десять тысяч штук. И руководитель сразу сказал, что 7000 кирпичей отдаст по себестоимости, а 3000 — подешевле. Пошел он ей навстречу и после того, как она сказала, что с точки зрения логистики ей было бы удобнее забирать материал в городе Ревде.
Но, когда она туда приехала, произошла какая-то заминка с оставшимися 3000 кирпичами. Здешний руководитель позвонил своему начальнику — тому директору, который и озвучил свое обещание. И тот, по словам этой хрупкой женщины, при взгляде на которую и не скажешь, что ей удалось храм построить, понимая, что работа у старообрядцев в глуши уральской не должна встать, распорядился… выдать оставшуюся партию кирпичей бесплатно!
— Все меня спрашивали, где я молюсь, я им подробно рассказывала про наше маленькое село, — продолжает она. — Помогали с цементом, а минеральную вату, которой мы покрывали кровлю, мне выделили бесплатно в одной екатеринбургской фирме. Руководитель какого-то завода, узнав, что я прошу у него помощи на храм, поклонился в землю: «Какое же вы святое дело делаете!» А администрация Красноуфимского района — власть! — дала мне 500 кубов леса!
Когда церковь во имя Петра и Павла в Русской Тавре только начинали строить, еще жив был владыка Алимпий. Антонина Ситник говорит, он очень поддерживал ее — его святые молитвы придавали сил! «Когда мы строили храм, я постоянно жила с ощущением благодати», — уверяет она.
«теперь ты мне цемент дашь бесплатно»
…Есть еще одна важная тонкость, которую необходимо учитывать: географическое положение местности, где предполагается строить храм. Так, на Урале активные работы — особенно в начале — могут продолжаться от силы и при удачном стечении обстоятельств пять-шесть месяцев. Поэтому за зиму надо подкопить сил, чтобы весной-летом не терять ни дня.
— Это даже и удобно было: с наступлением тепла сразу начинали строить в рамках тех средств и материалов, которые удалось скопить или собрать, — говорит Антонина Степановна, снова и снова благодарно возвращаясь в своих мыслях к тем жертвователям, благодаря которым поднял к небу купола «ее» петропавловский храм.
— Я сталкивалась часто именно со старообрядцами. Как ни странно, многие большие начальники — или по корням староверы, или и сейчас исповедуют древлеправославие. Поэтому у меня с ними было взаимопонимание. Хотя один дядька вдруг спросил: «А что такое старообрядчество?
» Пока я рассказывала, он вдруг заулыбался и говорит: «Меня же бабка-староверка крестила!» Я ему тут же, шутя: «Чего ж ты мне голову морочишь?! Все, теперь ты мне цемент будешь давать на храм». Он сразу согласился и сказал, что поможет, чем только сможет.
Храм в Русской Тавре строился семь лет — недолго по старообрядческим меркам, за его строительством следил и митрополит Корнилий
— Длительность созидания зависит и от финансов, и от самого прихода, — подводит к другой важной мысли Алексей Сюкосев. — Один из строителей храма в Барнауле мне рассказал, что и по сей день люди рассчитывают на него, говорят, что без его поддержки храм содержать не смогут.
Беседы с батюшкой. зачем строить храмы
Аудио |
В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает насельник Свято-Троицкой Александро-Невской лавры игумен Филарет (Пряшников).– Тема сегодняшней передачи – «Зачем строить храмы?» Казалось бы, очевидная тема, но вместе с тем много интересного и нужного мы можем обсудить в сегодняшней передаче.
Казалось бы, строить храмы нужно, необходимо, и это очевидно для каждого православного человека. Но мы слышим иногда упреки в сторону Церкви: зачем тратить деньги на строительство новых церквей, новых храмов, когда эти деньги можно потратить на социальное, благотворительное служение, на детей, на помощь больным и так далее. Многие реагируют на это довольно резко. Но почему нам необходимо строительство храмов?
– В Священном Писании мы встречаем слова: Бог не в рукотворенных храмах живет. Но все-таки храм воспринимается нами как место собрания верующих людей, как место особого присутствия неба на земле. Слово «церковь» переводится как «собрание». Мы должны понимать: как мы состоим из тела и души, так и окружающий мир состоит из материального и духовного.
Давайте подойдем к этой проблеме с такого вопроса: а зачем строить школы? Пускай дети веселятся, достигают какого-то возраста и идут работать на фабрики, заводы, предприятия. Зачем труд педагога? Ведь его, в принципе, не видно. Зачем сеять поля? Зачем выводить на поля технику? И так далее.
Заботиться о бедных, обездоленных, болящих не должна в целом Церковь, это все-таки государственная забота. Церковь заботится совершенно об ином; Церковь является форпостом неба на земле. Когда строитель строит школу, он делает возможным то, чтобы наши дети получали образование, становились личностями.
Строитель, строящий храм, делает даже больше: чтобы люди, приходящие в храм, преображали себя и через это преображали окружающий мир. Поэтому Церковь – это собрание людей, желающих достичь гармонии не только с самими собой, но и с окружающим миром. А это основная цель верующего человека – достичь Бога, и, очистив свой внутренний мир, стараться преобразить то, что вокруг.
Поэтому строить храмы необходимо. Много их или мало – не знаю. Если посмотреть на сегодняшнюю градостроительную политику, строятся огромные жилищные комплексы, в которых не предусмотрены ни школы, ни детские сады, не говорю уже о церквях. Людям иногда даже машину поставить негде.
Думаю, везде есть такие проблемы. Наверное, забота о людях должна быть прежде всего. Чтобы у каждого человека была возможность прийти в храм. Ведь в храмы на большие службы набивается очень много людей: жарко, толкотня. Поэтому надо заботиться о людях прежде всего.
– Сегодня Промыслом Божиим я был на освящении храма, которому исполнилось 125 лет. Это храм апостола Петра в Лахте. Этот храм вновь освящен. Храм очень старый, деревянный, удивительным образом переживший блокаду (не разобран на бревнышки, чтобы отапливать дома).
Второй пример. В новостройках в большом-большом районе построили маленький храм. Там не протолкнуться не только на воскресных литургиях, даже на литургиях в будние дни нет места. Я помню то время, когда в храмах были два-три человека. Сейчас в храмах очень много людей.
– У нашего русского народа есть очень хорошая пословица: не плюй в колодец, из которого потом придется напиться. Так же и здесь. Наверное, существуют люди, которые в силу воспитания, мировоззрения и прочего негативно смотрят на Церковь. Это можно увидеть часто и в статьях, и в комментариях. Сегодня медийная сторона настолько раскрыта, что человек не может укрыться от какой-то информации.
Храмы сегодня выполняют огромную социальную роль. Мало того что это место общения с Богом, это прежде всего общение христиан друг с другом. Ведь люди в храмах, слушая проповеди, внимая поучениям, вообще погружаясь в атмосферу богослужения, где каждое слово – это слово назидания, та мудрость, которая сохраняется веками, учатся вести себя определенным образом. Люди в храмах учатся доверять друг другу. Этому есть примеры.
Более того, храм – это место, где люди объединяются для служения своим ближним через те социальные проекты, которые Церковь сегодня реализует. Для одиноких женщин, которые остались в трудной ситуации, Церковь открывает определенные дома под эгидой храма. И прочее.
Если человек видит храм как просто архитектурную доминанту в районе, он глубоко ошибается. Если ему мешает звон колоколов, то кому не мешает, например, звон сигнализации во дворе, мчащиеся по трассе автомобили и прочее? Кому-то солнце не нравится, кому-то дождь неприятен. Еще раз хочу сказать: храм выполняет огромную роль для людей, приходящих туда.
– Вопрос телезрителя из Ленинградской области: «У меня вопрос по поводу строительства деревенских храмов. Часто бывает так, что приход очень маленький и храм, к сожалению, не может содержать себя. Нет ли такой программы, чтобы деревенскому храму шла помощь от какого-нибудь кафедрального большого храма, чтобы легче было, чтобы не было материального недостатка? И второе: хотелось бы, чтобы в каждом больничном учреждении был храм. Это тоже очень важно. Может, Вы подскажете, куда обратиться, написать, чтобы при каждой больнице был храм?»
– Начну со второго вопроса. Если мы берем Санкт-Петербургскую митрополию, есть социальный отдел, который курирует взаимодействие с лечебными, образовательными и иными учреждениями социального значения. Поэтому надо обратиться к руководителю епархиального отдела письменно; или прийти на прием, или позвонить.
Что касается помощи маленьким храмам, особенно деревенским или в небольших городках… Я прослужил в храме на Сахалине 20 лет; население городка, в котором я совершал служение, было 3-4 тысячи человек. Не поверите, мы храм строили несколько лет своими силами: кто-то покупал гвозди, кто-то приносил доски.
Что касается больших кафедральных соборов, я думаю, у них тоже есть большие проблемы, которые необходимо решать. Ведь содержать такое здание не очень просто: это отопление, свет и все прочее. Поэтому надо, наверное, объединяться. Есть волонтерское движение.
Почему бы не поехать в этот храм, не помочь? Например, почистить территорию. Любой батюшка, служащий на таком приходе, «придумывает» (в кавычках) разные способы, чтобы хоть как-то поддержать храм. Поверьте, может не за год, но за какое-то время общими усилиями храм будет построен.
– Я знаю, что в Ленинградской области есть несколько храмов, которые поддерживают кафедральные соборы, в том числе Казанский собор. Эта традиция, была в Церкви практически все время, и она до сих пор существует.
Что касается больниц, я как журналист знаю, что в Санкт-Петербурге 81 домовый храм при больницах, среди них есть и часовни, и отдельно построенные храмы. К сожалению, знаю несколько больниц, где пока еще нет таких домовых храмов, но работа в этом направлении ведется.
Перейдем к следующему вопросу. В годы лихолетья было уничтожено столько храмов, что до сих пор мы сталкиваемся с вопросом, как восстановить тот храм, который был на каком-то конкретном месте. Очень серьезное противодействие оказывают иногда местные жители, потому что на месте этих разрушенных храмов сейчас, например, сквер, где выгуливают собачек, где люди просто могут посидеть, отдохнуть.
– Ведь человек может меняться. Сегодня люди не хотят, но пройдет какое-то время, Господь коснется этих людей, может быть, через какие-то испытания или они сами поверят в Бога. Как апостол Павел: из гонителя христиан стал проповедником и твердым, пламенным апостолом, несущим людям весть о Христе Спасителе.
Я считаю, самое главное (и с этим согласятся многие) – чтобы не было конфронтации между нами, чтобы верующие не шли на неверующих. Чтобы одни интересы не провоцировали столкновение и ненависть и прочее. Нужно договариваться друг с другом не с позиции силы или желания «хочу – не хочу», а подключать разум и думать, разумно ли это.
Если необходимо восстановить историческую справедливость, то я думаю, ее надо восстанавливать. Но восстанавливать аккуратно, чтобы все, если можно, остались довольны. Возможно ли в наш век это сделать – не знаю, но нужно стремиться все решать миром и любовью прежде всего.
– Вопрос телезрителя из Москвы: «Какую роль в процессе богообщения играет храм? Сколько проблем можно избежать, если держаться библейских ценностей…»
– Самое прямое назначение храма – человека приближать к Богу. Почему? Потому, что в храме совершаются таинства. С древних времен, со времен апостолов апостолы собирались в священных местах, в церквях, в молельных домах. Когда начались гонения, они скрывались или в пещерах, или в катакомбах, которые историки сегодня, благодаря своим исследованиям, делают достоянием нашей Церкви.
Поэтому назначение Церкви прямое – соединение человека с Богом. Церковь – это место особого присутствия Бога здесь, на земле. Через таинство Покаяния происходит преображение человека, через таинство Причастия – теснейшее соединение человека с Богом.
Где это мы можем совершить? Конечно, в храме. Тем более что храм напоминает нам небо, он напоминает нам ту гармонию, к которой стремится человек. Божия благодать, которая в храме, действует на любого приходящего. Ведь часто человек, даже не подойдя к таинствам, выходит из храма и говорит:
По поводу второго вопроса. Евангельские заповеди – это, как я всегда говорю, норма жизни нравственного человека, для которого все, что говорит Христос, все, что Бог говорит людям через Священное Писание, является основой жизни. Конечно, неисполнение чего-то одного тянет за собой все другое.
Духовная жизнь человека представляется как строительство фундамента: кирпичики кладут один за другим. Уберите один – и со временем фундамент будет разрушаться. Так и здесь. Разрешая себе что-то греховное, мы подспудно разрешаем себе: «Ну, нарушил вот эту заповедь, ничего такого не будет. Подумаешь…»
– «Все так живут».
– Конечно, мы, христиане, должны стремиться исполнять все, что Господь дает нам, на основе любви: мы делаем это из-за любви к Богу, к Создателю, потому что Он хочет нас видеть такими людьми.
– Часто встречается такое мнение, что, в принципе, храм-то и не нужен. Как говорится, храм не в бревнах, а в ребрах. Но при этом зачем-то люди собирались вместе и не просто молились под небом, а для чего-то делали храм. И самое интересное, приносили в храм самое дорогое.
Раньше храм целиком и полностью поддерживался прихожанами, содержание храма абсолютно во всем лежало на людях. Сначала они приносили свой хлеб, свое вино, свой воск для свечей и так далее. Всячески поддерживали храм. Сейчас совершенно утеряна эта традиция.
Если мы, приходя в храм, купили свечку, мы считаем, что уже совершили такую жертву на содержание храма, что больше ничего и не надо. Ну, может быть, еще положим 100 рублей на поднос сестрам, которые собирают пожертвования. Каким образом тогда сейчас существует наша Церковь?
– Вы совершенно справедливо вспомнили историю. В Ветхом Завете существовала десятина, когда десять процентов от того, что человек получал от своих трудов (от земли, от животноводства), он отдавал на содержание храма. Первые христиане чрезвычайно заботились о своих церквях, своих молельных домах.
В таинстве Крещения есть чин пострижения волос, когда в воск закатывают кусочек волоса с остриженной головы крещаемого и бросают в купель. Это означает, что частичка этого человека остается здесь и теперь, после этого таинства, для человека храм Божий становится, может быть, не первым, а вторым домом, домом рождения для новой жизни, для вечности.
Неужели мы не должны заботиться о том, что происходит в храме? Мы хотим прийти в церковь, чтобы там было тепло, светло и чисто, чтобы нас встретили радушно, чтобы мы смогли сделать все возможное, без спешки помянуть своих ближних, поставить свечи, свободно подойти к священнику, исповедоваться.
Сегодня церковь живет во многих моментах исключительно за счет пожертвований людей, которые приходят в храм, и эти средства идут на социальные, образовательные проекты. Да, наше государство не бросает некоммерческие организации, существуют определенные программы поддержки некоммерческих организаций, для которых прибыль не является основой жизни.
Мы живем на пожертвования и не можем прогнозировать, сколько людей придет в храм в это воскресенье, в следующее и далее. Поэтому по мере своих возможностей мы должны поддерживать храмы, а через эту поддержку храмы поддерживают людей, нуждающихся в помощи.
– В наше время категорически не хватает и священников, и храмов. Если представить себе программу (может быть, государственную), по которой в районах, где есть школы и детские сады, также стояли бы и храмы, привело бы это к тому, что православных людей стало бы в стране в десятки раз больше?
– Во-первых, начало строительства – это люди, это община верующих людей, которые собираются вместе. Может быть, сначала они будут собираться в какой-то комнатке или палатке. Когда они понимают, что община начала жить и развиваться, тогда возникает вопрос: где нам дальше собираться вместе?
Поэтому строительство храма начинается естественно – когда есть люди; искусственным способом сделать это невозможно. Возьмем Синодальный период Церкви: как формировались причты храмов? Они формировались вокруг дворов (сколько было душ). То есть не просто их бездумно открывали, а всё продумывали.
– Вопрос телезрительницы из поселка в Удмуртии: «У нас в поселке построили новый храм блаженной Матроны. Мы все принимали в этом активное участие. Теперь мэр нашего поселка и епископ города Глазова хотят его снести. Мы не знаем, куда нам обратиться.
– Мы не знаем всех тонкостей. Может быть, храм построили не по правилам. А может быть, даже существуют какие-то технические проблемы. Например, проблема обрушения. Мы не можем говорить, почему так происходит. Если люди построили храм, то эту проблему надо решать тоже вместе. Если хотят разрушить то, что построено простыми людьми, то что дадут взамен? Не знаю, что здесь посоветовать.
И правильно говорят: молиться, терпеть и ждать определенного времени. Потому что иногда Господь испытывает. Как испытывал наш народ, когда рушили храмы, когда храмы сами уходили от людей. Может быть, так посмотреть на эту ситуацию? Мы не знаем полностью, что там происходит.
Я где-то читал, что там (если это именно этот храм) были допущены какие-то ошибки во время строительства, что грозит обрушением. Божией помощи вам. Если есть община, если вы крепкие люди, держитесь вместе. Я думаю, Господь, видя вашу ревность, даст, может быть, другое место, где вы будете молиться.
– Вспомним дореволюционное время: сколько было храмов! Интересно было еще то, что каждый храм нес свою очень серьезную миссию; даже не миссию, а социальное служение. Одни храмы заботились больше о сиротах, другие – о людях, попавших в сложные жизненные ситуации. И прочее.
Храмов было много. Я читал исторические материалы, где говорится, что если, например, в Петербурге на какой-то улице храм не стоял, то он обязательно стоял на следующей улице. В любом случае дойти до храма было легко. У нас сейчас многие храмы находятся далеко, и люди говорят о том, что добираться до храма тяжело, поэтому они туда не ходят. Что можно предложить людям, которые считают, что храм расположен слишком далеко?
– Когда у меня заболит зуб, я не оправдываю себя, терпя боль, что больница находится очень далеко, а предпринимаю все попытки. А существуют такие недуги, которые заставляют людей ехать в другие регионы ради спасения своей жизни. Если для человека его душа является бесценной, поверьте, он поедет куда угодно. Тем более сейчас найти храм не проблема.
Приведу в пример Александро-Невскую лавру. У нас есть прихожане, матушки, которые ездят очень далеко. Они говорят: «Мы любим лавру. Мы ходим в нее чуть ли не с юности и никогда не бросим». Несмотря на то, что под окнами построили прекрасный собор. Для них лавра дорога.
Так и здесь. Когда человек понимает необходимость присутствия Бога в своей жизни, у него всегда будет стоять вопрос: как сделать так, чтобы Бог присутствовал в моей жизни? Через церковные таинства: Покаяния, Причастия, Елеосвящения, Венчания, Крещения. Осознанная духовная жизнь немыслима без таинств Крещения, Миропомазания. Человек должен стремиться найти диалог с Богом.
– Вы очень хорошо сказали про зубную боль. Действительно, в этот момент можно и ночью побежать к врачу. Может быть, нужно добиться того, чтобы душа заболела так, как зуб?
– Человек сам себя доводит до такого.
– Как почувствовать в себе, что душа больна?
– В нашей христианской Православной Церкви вообще все устроено так, что даже идущий по городу священнослужитель уже проповедует. И стоящий в городе (селе, поселке) храм уже несет проповедь своими крестами, своей архитектурой. Человек проходит мимо храма, может быть, не поднимая глаз наверх, где находится крест – символ нашего спасения, но что-то коснется его сердца.
– Вопрос телезрителя из Белгорода: «Когда апостол Павел выступал перед афинянами, сказал, что Бог в нерукотворных храмах живет и не нуждается в служении рук человеческих. Как это сочетается с нашим строительством храмов? В Послании к Коринфянам он сказал, что такое храм: вы есть храм Божий. То есть сами люди, их дела».
– Я уже говорил, что «церковь» переводится как «собрание». Храм – это русское название, от слова «хоромы», то есть так называли что-то красивое, высокое на Руси. Это если говорить о терминологии.
Действительно, Господь не нуждается в каком-то определенном месте, потому что Он Своим Существом присутствует везде. Бог не нуждается в деле рук человеческих. Но когда мы строим храмы, украшаем их, мы понимаем, что это то место, где совершается наше соединение с Богом.
Ведь для каждого дела человек выбирает определенное место. Если хочет получить образование – идет в школу, медицинскую помощь – в больницу. В храм мы идем не потому, что, кроме храма, Бога нигде нет. Нет, мы молимся Богу везде: и в дороге, и дома, а также при трудных жизненных обстоятельствах. Апостол и говорит, что Бог живет не в рукотворенных храмах. Все, что мы видим вокруг, – это Его жилище.
Но даже Спаситель не подвергал сомнению святость Иерусалимского храма. Помните, как Он прекрасно говорит: «Что больше: золото или храм, который освящает золото?» Господь выделял святость храма Своего Отца Небесного, когда приходил туда молиться с малолетства.
И как Его возмутило безобразие, которое творилось в храме! Представляете, что было устроено перед храмом? Базар! Скот мычал, сыпались монеты, все кричали: «Подходите сюда, здесь мы меняем… Тут голуби…» Он возмутился тем, что дом молитвы был превращен в базар.
И мы должны обратить внимание, как мы приходим в храм, как мы себя ведем, особенно во время богослужения, отвлекаем ли мы других, пытаясь выполнить свои религиозные обряды. Часто пишут, что в храмах продаются свечи, книги. Но это небо и земля по сравнению с базаром при Иерусалимском храме.
– Это было прямо в храме.
– Представьте, как сердце Спасителя было переполнено ревностью о Божьем доме. Раньше, как мы сказали, христиане заботились о своем храме: свечи приносили, муку приносили, нуждающимся давали средства. И не было нужды в церковных лавках. А сегодня для удобства в храме продают свечи, потому что не думаю, что мы в квартире начнем лить свечи.
– Если вспомнить историю, никогда в храме не продавались ни свечи, ни иконы – все это было в свечной лавке. Например, на Владимирской площади – Свечной переулок по названию свечной лавки, которая там была. Колокольная улица – потому что рядом была колокольня. А когда все отняли, то пришлось свечи продавать внутри храма.
Возникает еще один вопрос. Мы зачастую живем в мифах о Церкви. Один из них заключается в том, что церкви строит государство, набирает священников за зарплату, а все остальное уже не так важно: приходят прихожане или не приходят. Это миф, который, к сожалению, разделяют очень многие неверующие люди.
– Это хорошо почувствовать, когда маленький приход, когда все знают друг друга в лицо, по имени, по жизненным ситуациям. Возьмем административную сторону. У нас есть приходской совет, который так или иначе руководит экономической стороной жизни прихода (нужно выполнять определенные обязательства по отношению к государству, определенным фондам и прочее).
Понятно, что всей жизнью прихода в основном руководит священнослужитель, потому что по уставу он является председателем как совета, так и собрания, но все-таки он без людей ничего не может сделать. Когда батюшка открыто говорит о проблемах прихода, какие вопросы нужно решить (например, в воскресную школу нужен компьютер, где его достать), то люди, видя эти проблемы, подключаются и начинают совместно что-то делать.
В моей практике была заведена такая традиция: мы брали несколько обездоленных семей (пожилых, инвалидов), обзванивали их, предлагали свою помощь. Прихожане собирали продуктовые наборы. Кто-то крупу принесет, кто-то влажные салфетки. Мы шли к этим людям, поздравляли их с каким-либо праздником.
И знаете, ведь сразу шла обратная связь, получался диалог. Мы спрашивали: «А что еще Вам нужно? Какая поддержка необходима? Может, нужно помочь с уборкой жилья?» И прочее. Конечно, нельзя все сводить к социальному служению, все-таки Церковь имеет немножко другое предназначение. Но через добрые дела мы приобщаемся к вечности; без добрых дел христианин жить не может.
– Вера без дела мертва.
Вопрос телезрителя из Ростова-на-Дону: «Я выучился на звонаря. В одном храме звоню в колокольне, в другом храме. И у меня возник такой вопрос: есть ли у нас архитекторы, которых специально готовят, чтобы они умели строить колокольни? Потому что иногда строят колокольни неправильно.
Я вычитал, что звонарь с колокольни должен видеть, когда подъезжает архиерей, когда он отъезжает, когда идет крестный ход. А бывает, строят так, что ты находишься в замкнутом пространстве, ничего не видишь. Храм строят или наспех, или архитектор неграмотный.
Ведь колокольня выполняет как художественную функцию, так и богослужебную. А у нас даже звонарей нет. А если есть звонарь, то он не может звонить, потому что неправильно все устроено, как-то наспех. Кто готовит архитекторов по строительству колоколен?»
– Сейчас благодаря священноначалию, Святейшему Патриарху, синодальным отделам в любой епархии есть совет по архитектуре. Как в любой администрации есть совет по архитектуре и градостроительству. В моей жизни тоже был такой случай, когда был представлен проект, но он полностью не соответствовал тем требованиям, которые были необходимы. Допустим, для хора было выделено место размером три на пять метров. Что это за место? Там никого и ничего не поставишь.
Часто действительно проекты приходят от людей, которые, может быть, хорошо проектируют дома жилые или торговые комплексы, а проектировать храмы им никогда не приходилось. Человек, который делает заказ, должен прекрасно понимать, для чего нужна звонница, например, или какой должен быть алтарь.
Я, конечно, тоже не знаю всех тонкостей, чтобы ответить на этот вопрос, но есть советы по архитектуре, и правящие архиереи отсматривают эти вопросы. И благочинные тоже должны смотреть, что это будет за здание, соответствует ли оно всем требованиям для совершения богослужений. Но раз уж построили по такому проекту, нужно научиться воспринимать то, что есть. Перестраивать уже, наверное, не будут.
– К сожалению, часто выходят из положения так, что делают электронный звонарь. Но, конечно, никакой электронный звонарь не заменит живого звонаря. По поводу архитектуры и этого вопроса… Сейчас при епархии даже устраивается конкурс среди архитекторов, которые знают, что такое строительство храма.
– Сейчас много епархий, которые только-только открываются…
– Тем не менее этот процесс все-таки идет.
– Нельзя везде все предусмотреть, конечно.
– Вы говорили про место для хора размером 3х5 метров. Я недавно был в храме, где до потолка на хорах полтора метра. То есть там могут быть только дети. Вот таким образом построено…
Каждый раз, когда мы сталкиваемся с тем, что нет денег на строительство храма, мы знаем, существуют службы в вагончиках. Например, я недавно был в Саратовской епархии, там в течение очень многих лет храм находился в жилом доме в подвале. Потом был вагончик, а после вагончика уже был построен храм.
Более того, в этом поселке Степное Саратовской епархии храм построен по адресу: Православная площадь. Даже официальное название в поселке появилось – «Православная площадь». Что сделать для того, чтобы православных площадей было как можно больше?
– Надо, чтобы люди понимали, осознавали необходимость веры в Бога в нашей жизни. Человек не может жить без гармонии, человек не может жить сам для себя: «сегодня я живу, а завтра хоть трава не расти, хоть потоп». Если мы говорим о строительстве храмов, необходимо понимать, что построить храм – это тоже подвиг.
Если батюшке, который возлагает на себя послушание построить храм, даст Бог сил и людей, то он его построит; через трудности, через испытания. Это подвиг, который просто так не пройдет мимо этого человека, мимо этих людей, которые стояли в самом начале образования общины или начале строительства храма.
Вместе и с Богом можно преодолеть все трудности. Конечно, нужно набраться терпения и что-то делать, никогда не опускать руки. Есть такие слова: когда закрывается одно окно, обязательно открывается другое. Если нас здесь не послушали, не приняли, то обязательно Господь даст хороших, отзывчивых людей.
– Двенадцатого сентября будет великий крестный ход от Казанского собора до Александро-Невской лавры. Меня всегда поражает одна вещь. У нас есть Благовещенский собор, куда были доставлены мощи Александра Невского. Храм был построен именно для этого, но храм до сих пор не принадлежит Церкви.
– Я думаю, что надо выполнять добрые дела. Крестный ход – это символ нашей веры, нашего единства. Думаю, тот час, в который люди не попользуются Невским проспектом, никак на них не отразится. Да, будут какие-то трудности, но они же преодолимы. Все же заканчивается, в том числе и крестный ход пройдет.
– Еще хочется напомнить нашим дорогим телезрителям, что 18 августа к нам приедет Святейший Патриарх. Он посетит Александро-Невскую лавру, будет всенощное бдение в Казанском соборе. А 19 августа состоится Божественная литургия в Спасо-Преображенском соборе. Всех приглашаем!
Ведущий Глеб Ильинский Записала Нина Кирсанова
Защищайтесь
В наше время религиозного мракобесия вполне логично ожидать на ваших акциях группы хоругвеносцев, казаков и друзей Дмитрия Энтео, жаждущих полить вас то святой водой, то кетчупом. Но теперь на вашей стороне закон «О защите чувств верующих». Который, правда, до сих пор не был ни разу использован.
| Амир Хусаинов: Мы подпадаем под закон «О защите чувств верующих», как религиозная группа. В субботу товарищ из организации «Божья воля» ходил с камерой, снимал нас и говорил, что нашего пророка — Летающего макаронного монстра — не существует. И, таким образом, он оскорбил наши религиозные чувства» |
| Тимур Щукин, редактор православного журнала «Вода живая»: Во-первых, нужно учитывать естественный антиклерикализм т.н. креативного класса. Этот слой людей выполняет важную функцию в общественном разделении труда. Он ничего не производит. Он не владеет средствами производства. В его задачу входит только потребление, он обеспечивает постоянный спрос на те товары, которые предлагает рынок. Вполне естественно, что этот потребительский слой создает свою эстетику (хипстерство), свою идеологию (набор либеральных клише), свою политику («болотный протест»). Вполне естественно, что они создали и собственную религию. Посмотрите на ключевые идеи пастафарианства: это идеология хипстера, облеченная в форму стеба, впрочем, вполне естественную для субкультуры эстетизированного потребления. Разумеется, даже самые либеральные формы настоящего христианства, даже самые не-ригористичные священники не могут их устроить. Потому что идеология потребления с христианством несовместима. Второе, что нужно учитывать: для власти (включая чиновника, который отвечает за регистрацию нового религиозного объединения) ни пастафарианство, ни любая другая аналогичная «религия» не представляет никакой угрозы. Эпатаж, общественный резонанс — сколько угодно. Но базовым принципам нынешней социально-экономической модели деятельность этой «религии» не противоречит. «Толку как с козла молока, Но вреда, однако, тоже — никакого». Поэтому и регистрируют без проблем. Напротив, там, где работа религиозной организации вступает в противоречие с интересами власти (чаще региональной), у нее возникают проблемы. Вспомните, гонения на РПАЦ в Суздале или «наезды» на священника, который поддержал Евгения Ройзмана в Екатеринбурге. Это только самые известные примеры. Каждый второй приходской батюшка может вам рассказать о проблемах с местной властью. Все дело в том, что крепкая православная (католическая, протестантская) община — это всегда альтернативный центр силы. А это государству всегда неприятно. «Пастафарианцы» в силу своей идеологии и классового происхождения таким альтернативным центром быть не могут. Потому их и не боятся. Потому и спокойно регистрируют» |
Идите в местную администрацию
В Москве пастафарианцы пошли в муниципалитет и там получили регистрацию. В Петербурге же регистрацией подобных организаций (даже в уведомительном порядке) занимаются местные администрации по согласованию с муниципалитетами. При этом, согласно закону, порядок регистрации религиозной группы уведомительный и принять заявление от гражданина РФ может любой местный орган власти.
А если речь идет об областном центре — идите прямиком в мэрию, заявление должны принять и там. Если речь идет о Петербурге или Москве — придется подавать заявления сразу в несколько муниципалитетов или районных администраций, чтобы нести свое (или божье) слово как можно большему количеству людей.
| Амир Хусаино, Домодедовский епископоп РПЦ: Мы собрались с единомышленниками, изучили закон «О свободе совести и вероисповедания», подготовили заявление и отнесли его в органы Местного самоуправления. По закону, это уведомление должны принять в секретариате и поставить штамп. Там мы указали, что организуем религиозную группу, прописали ее участников и организаторов. Кроме того, мы указали место для проведения обрядов. После того, как нам поставили штамп, мы официально стали религиозной группой. Таких групп по стране уже больше десяти — и будут еще, скорее всего. Религиозная группа — это только территориальное образование. А епархии нашей РПЦ формально, юридически существуют отдельно от нас. Но в законе не прописано, как наши религиозные группы могут взаимодействовать. Мы можем быть вместе только тогда, когда мы станем религиозной организацией, как, например, мусульмане или буддисты |
| Николай Бородин, юрист: Можно идти куда угодно, пока есть органы МСУ. Как только эти органы заканчиваются, то создать группу уже нельзя. На самом деле, эти границы между муниципалитетами довольно свободные. По-хорошему, ваша группа работать может только на территории муниципалитета. Но местностью и территорией по смыслу закона является вся РФ, так что группа может действовать на всей территории страны. Необходимо указать дату, для гарантий — адрес помещения, контактные данные. Затем — символ веры, заповеди и, разумеется, личные данные самих участников. Имя, паспортные данные там. Люди должны проживать на некой общей территории — вообще, по закону это вся Российская Федерация» |
| Александр Шуршев, муниципальный депутат, Санкт-Петербург: Никаких сложностей с регистрацией религиозных групп возникать не должно, так как в регламенте всё прописано более, чем подробно, включая образец заявления, которое передаётся в муниципалитет. У муниципалов, конечно, могут возникнуть вопросы по каким-то религиозным группам, но их они могут задавать лишь друг другу, но не заявителям. Оснований для отказа в выдаче свидетельств не так много — они прописаны в законодательстве, в том числе в регламенте. Лично я не слышал о том, чтобы кто-то сталкивался со сложностями в этом вопросе. Правда, и толпы желающих получить эту услугу я также не видел» |
Как построить часовню
Часовней называют небольшое строение, которое предназначено для молитв. Часовня меньше церкви – она даже может быть размером с киот (место для хранения икон и другой церковной утвари), а может вмещать несколько человек. В отличие от церкви, в часовне нет алтаря – есть лишь иконы, место для установки свечей и лампад. Построить часовню с разрешения церковных властей может каждый, главное при этом – соблюдать некоторые правила. Если вы тоже решили поставить часовню, эта инструкция сможет вам помочь.
Инструкция
1
Выберите место для будущей часовни. Помните, что часовня – это место, куда любой желающий может прийти помолиться, поэтому устанавливать её на вашей частной территории можно, но лишь в том случае, если вы сможете гарантировать в неё всеобщий доступ. Издревле для часовен выбирали открытые места, такие, как горные плато, дорожные развилки, леса.
Если вы собираетесь установить часовню не на собственной территории, а на общественной, то для постройки потребуется разрешение не только от представителей
церкви
, но и от владельцев земли.
Кроме того, лучше не ставить часовню в шумном и оживлённом месте – это никак не будет способствовать созданию настроения, необходимого для молитвы.
3
Теперь необходимо получить разрешение и благословение церковных властей на строительство часовни. Для их получения вы должны будете обосновать строительство часовни в выбранном месте. Это будет сделать довольно трудно, если вы, например, решили установить часовню
на кладбище
, рядом с могилой
близкого человека
. Для вас причина постройки вполне понятна – вам бы хотелось иметь место, где можно спокойно помолиться, уединиться. Но в таком случае часовней должны пользоваться и другие люди, иначе цель ваша будет слишком эгоистичной. Поэтому подумайте об этом заранее. Если же вы решили поставить часовню на открытом месте, то её расположение рядом с церковью или другой часовней, или там, где почти не проживают прихожане, тоже могут счесть необоснованным. Чтобы получить разрешение на строительство часовни, обратитесь сначала к батюшке ближайшей церкви. Он расскажет вам, что нужно делать дальше.Подумайте и о том, будет ли кто-то постоянно находиться в часовне. Если она достаточно большая и подходит для проведения служб, то нужно будет найти священника, который мог бы их проводить.
Сквозь витражное стекло. о пользе самоорганизации на примере дома бака
709
Алексей Лепорк
Инициатива построить заново утраченную в послевоенное время Борисоглебскую церковь на Синопской набережной выглядит на этом фоне вполне убедительно. Сейчас сказать, что эта набережная существует не просто как топографическое определение, а как некая целостность, конечно же, нельзя.
Ясно, что дальше за лаврой еще хуже, но и здесь — ничего путного. Нет, отдельные приличные дома найдутся, есть и низенький классицизм XIX века, даже трогательный в своей микропровинциальности для такой широкой реки. Есть и фабричные кирпичи конца XIX века — один из них очень удачно реконструирован под ЕЦД. Но целое все равно не складывается.
Если посмотреть на старые фотографии, понимаешь, что Борисоглебская церковь все стягивала и задавала требуемую вертикаль, была своего рода стержнем. При этом понятно, что с художественной точки зрения храм ничего из себя не представлял. Но убрали его — и стала словно челюсть с зияющим выбитым провалом. Не все передние зубы восхитительны, однако без них все–таки очевидно хуже.
Газпромовская, при посредстве специального фонда, инициатива по восстановлению церкви вполне уместна. Но нельзя не задаться самым простым вопросом: деньги есть, желание построить церковь тоже — а почему же нельзя возвести новую? Не дубликат посредственной старой, а другую.
Казалось бы, вот вызов нашим архитекторам. Ясно, что никаких чужих к нам не пустят (ну разве что поманят ненадолго, а потом все равно кинут). Разве Явейну, Герасимову, Мамошину, Земцову довелось построить хоть одну значительную церковь? А что как не мечта зодчего — возвести храм, вокруг которого сформируется вся местность? Вот, например, город Приморск — одним своим старым храмом и живет, а его тоже не Аалто строил.
При всей своей коммерческой загруженности, думаю, никто из наших архитекторов не отказался бы, а быть может, и увлекся бы такой задачей. Даже если б не построил, то хоть спроектировал бы. Для православных иерархов, в свою очередь, это шанс показать открытость новым веяниям. Этот храм способен стать главным для всего района между лаврой и Смольным и (мысленно) вписываться в эту триаду.
Готовился я тут к лекции про ренессансные церкви XV века и долго мучился, как бы их классифицировать. Но сбивался и переживал: там их столько придумано, и таких разных — и в форме латинского креста, и греческого, и крест с восьмигранником, и квадрат, и круг, и октагон как таковой.
Но в это дерзновение верить надо. А то стал я недавно одной знакомой свою идею о новом храме вместо старой банальности излагать, а она и отвечает, что, мол, так безопаснее, иначе только хуже будет. Нет большего приговора архитектуре, чем такое неверие.
Отзвуки агрессии. Тридцатилетие падения Берлинской стены прошло незаметно Общество
Сперва нужно себя спросить: «действительно здесь нужна церковь?»
Вопрос о целесообразности строительства не лишний. К сожалению, открытие церкви часто происходит бездумно. Многие представители духовенства призывают строить побольше храмов, аргументируя это тем, что на одиннадцать тысяч человек у нас по одной церкви.
Но есть два факта, которые замалчивают:
- Из этих одиннадцати тысяч человек далеко не все христиане, многим нужны мечети или иные храмы;
- Даже среди номинально православных людей не много тех, кто будет ходить в храмы. Церкви пустуют, и батюшки ломают голову о том, как привлечь туда молодёжь. Об этой проблеме широко известно. Если пустых храмов полно, нужен ли ещё один в Вашем регионе?
Строить церкви на месте парков и природных зон неправильно.
И ещё один вопрос, который нужно решить заранее, — опросить людей. Возможно, даже собрать их подписи в поддержку строительства. Увы, часта практика, когда православные храмы возводят не просто так, а уничтожая для этого зелёные парки и прочие прекрасные объекты.
Не каждый человек будет рад такому. И это правильно.
К тому же, опросив местных жителей, можно узнать, что они, например, хотят увидеть на пустующем месте не храм, а школу, больницу или детский садик. Необходимо считаться с желанием населения. Храмы, которые построены вопреки ему, лишь портят репутацию Церкви. Люди начинают начинать РПЦ не как духовную, а как бездушную религиозную организацию.
Так что строительство — огромная ответственность. И подойти к нему нужно с умом.
